Россия погружается в стагфляцию. ВВП уже начал снижаться, зато цены обживают все новые двузначные высоты. Ничего хорошего это не обещает, потому что если пытаться давить инфляцию, рухнет экономика; если поддерживать экономику, цены «улетят»4, а тогда любая поддержка экономики окажется неэффективной, потому что именно цены – один из главных приводных ремней между мерами экономической политики и самой экономикой. Нужно, взвешивая каждый шаг, постоянно искать все новые компромиссы, как проходы на минном поле. Риски кругом – каждый раз нужно выбирать меньшее из зол.
А вот в Европе ситуация совсем другая. Вроде бы забрезжившему восходу экономики препятствует не инфляция, а ее противоположность – дефляция. Для меня и моих соотечественников европейская дефляция звучит однозначно: пора собираться в шопинг-тур, если бы не нынешняя стоимость евро, а вот европейцы печалятся – дефляция имеет все шансы подавить экономический рост, погрузить экономику в долгую стагнацию.
Это как раз тот случай, когда крайности сходятся. И высокая инфляция, и дефляция одинаково противопоказаны экономике.
Но, казалось бы, еврозона уже нашла выход. ЕЦБ под управлением Марио Драги взял равнение на ФРС США и проводит собственную политику количественного смягчения. Но в ее успехе есть сомнения.
Кто-то скажет, не надо нагнетать страсти – «там» все в порядке. Если оставить в стороне традиционный аргумент: хорошо там, где нас нет, у этой позиции есть основания. В начале февраля Еврокомиссия выпустила весьма оптимистичный прогноз: все будет лучше, чем ожидалось в ноябре 2014 года. ВВП еврозоны на в 2015 году вырастет не на 1,1, а на 1,3%, в 2016 – на 1,9% вместо 1,7%. Что же касается цен, то ЕК признает наступление дефляции в 2015 году – падение цен составит 0,1%, но в 2016 году положение будет выправляться – рост цен перестанет быть отрицательным и составит 1.3%. ЕК дефляции не боится, верит в Марио Драги и его политику «количественного смягчения»: пусть дефляция повторится впервые с 1999 года (когда евро был введен в обращение), но это не более чем эпизод.
Статистика, однако, заставляет задуматься. Первый звонок прозвенел в декабре 2014 года. В этот месяц сезонного пика потребительского спроса в 16 странах ЕС произошло снижение потребительских цен. О том, что ситуация с дефляцией быстро ухудшается, говорит и сравнение с ноябрем, в котором таких стран было всего четыре.
В январе ситуация еще больше ухудшилась. За декабрь падение цен набрало 1,6%. Если оперировать принятым в экономической литературе, хотя и отдающим лукавством, термином «отрицательный темп роста», то самые низкие темпы были зарегистрированы в Греции (-2.8% г/г) и Болгарии (-2.3% г/г). Положительные темпы были зафиксированы на Мальте (0.8% г/г), Австрии и Румынии (по 0.5% г/г), Швеции (0.4% г/г) и Великобритании (0.3% г/г). По сравнению с декабрем 2014 года годовая инфляция снизилась почти во всех государствах-членах, за исключением Кипра, Мальты и Швеции. Это, что называется, на заметку туристам.
Дефляции бросил вызов Марио Драги. Еще в прошлом июне ЕЦБ впервые в истории ввел отрицательную ставку, понизив ее до –0,1%, а в сентябре довел ее и до –0,2%. Базовая учетная ставка, под которую ЕЦБ кредитует финансовые учреждения, составляет 0,05%.
25 февраля международное рейтинговое агентство Fitch опубликовало результаты проведенного опроса. 65% опрошенных инвесторов оценивают риск дефляции в еврозоне как высокий, при этом лишь 27% полагают, что QE будет способствовать решению проблемы дефляции. Fitch прогнозирует, что программа количественного смягчения европейского регулятора не увеличит объемы кредитования в валютном союзе из-за низкого спроса на займы и высокого риска по возможным кредитам.
ЕЦБ в марте запускает расширенную программу количественного смягчения, регулятор будет выкупать облигации на 60 млрд евро ежемесячно. Общая сумма программы, рассчитанной до сентября 2016 года, составит 1,1 трлн евро. Драги рассчитывает повторить успех ФРС США, которая, похоже, все-таки разбудила экономику.
Но на политику и ФРС, и ЕЦБ можно посмотреть как на валютную войну. Одно из следствий проводимой политики количественного смягчения – снижение курса валюты той страны (США) или группы стран (еврозона), которые проводят эту политику, а занижение валютного курса – это и есть валютная война.
«Федрезерв США является единственным, кто остановил QE и предположительно приблизился к переломному моменту, когда повысит ставки. Но рынок скептически относится к тому, насколько ФРС может поднять ставки, и повысит ли вообще, в то время когда остальной мир находится в условиях количественного смягчения, снижения ставок и угрозы дефляции», -- говорит Джон Харди, главный валютный стратег Saxo Bank. Продолжение такое: «Если мы начнем делать из темы валютной войны итоговые выводы, есть риск, что валютные войны перерастут в торгово-защитные и далее даже в настоящие войны».
И это отнюдь не фантазии. Харди называет «точку невозврата»: «Риск такого исхода возрастает, если Китай примет роковой шаг уценки своей валюты. Поскольку Китай является мировой фабрикой, это будет означать массивную дефляционную волну по всему миру. Даже если Китай не прибегнет к девальвации, я подозреваю, что мир погрязнет в этой низкопроцентной среде, поскольку очень сложно создать инфляцию во времена падения цен на сырьевые товары и медленного роста, особенно когда речь идет о таком переизбытке производственных мощностей в Азии».
Каким, по Харди, может быть мирный выход из «сумасшедшего сумеречного мира нулевых и негативных ставок»? Или разбор долговых завалов, но «это решение является политически самым 'неаппетитным’». Или «вертолетные деньги». «Политики по всему миру возьмут бразды правления у центральных банков, и мы увидим большой финансовый «толчок» – так называемые «вертолетные деньги» (открытое монетарное финансирование), где деньги напечатаны, чтобы вызвать спрос на новые общественные работы и другие проекты, проспонсированные государством. Такие проекты, скорее всего, в первую очередь мы увидим в Японии под руководством Абе».
Вот так. Оказывается, за рутинными новостями с валютного рынка можно рассмотреть перспективы или перетекания одной войны в другую (валютной – в торгово-экономическую и так далее, вплоть до горячей) или перестройку экономической политики на основе «вертолетных денег». С Харди можно, конечно, не соглашаться, но не стоит проходить мимо того факта, что он не теоретизирующий экономист-футуролог, а представитель по определению мало склонного к фантазиям скучно трезвого крупного банка.
Комментариев нет:
Отправить комментарий